[08.09.2008] Слово в день памяти святого благоверного князя Александра Невского

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Возлюбленные о Господе братья и сестры!

Пасмурным ноябрьским днем 1263 года опустел стольный город Владимир. Нет, не война и не чума, не пожар и не голод выгнали народ в стужу из теплых жилищ. Все, от дряхлых стариков до малых детей, вышли за городские стены и двинулись по дороге в Боголюбово, чтобы встретить угасшее солнце Земли Русской – гроб с телом своего вождя и защитника. И когда эти толпы осиротевших людей увидели погребальную процессию, по свидетельству летописца, потрясалась земля от стонов и крика.

Рыдание длилось и во Владимирском кафедральном соборе, где совершался чин отпевания. Плач народный заглушал голоса духовенства и певчих. Скорбь утраты терзала сердца: то из одной, то из другой груди вырывался отчаянный вопль: «Погибаем!»

Но внезапно смолкли крики и рыдания, глубочайшая тишина воцарилась во храме. На глазах у всего народа усопший князь, как живой, протянул свою руку и сам взял у митрополита свиток с разрешительной молитвой, а затем вновь сложил руки крестом на груди.

Так Господь благоволил ясным знамением показать Небесную славу угодника Своего, благоверного князя Александра Невского. Эта высокая, могучая душа была дарована Руси в страшную годину во спасение русского народа от духовной смерти.

То было время, когда большинство русских городов лежало в развалинах, когда отечество наше было опалено пожарами, полито кровью, истощено тяжкой данью. Войска хана Батыя, явившиеся с Востока, опустошили Русь.

Но не на Восток обратил свой меч великий русский воин, благоверный князь Александр Невский. Ополчаясь против западных «орд», сказал он знаменитые слова: Не в силе Бог, а в правде. Князь-молитвенник видел врага Руси, несравненно злейшего, чем монголо-татары, отсюда проистек завет, данный им потомкам: Крепить оборону на Западе, а друзей искать на Востоке.

Перед мощью монголо-татар трепетали государства Европы. Однако несмотря на общий страх, хозяин европейской политики – папа римский был занят расчетом выгод, которые ему хотелось извлечь из воинственной ярости чингизидов. Римская курия мечтала их руками задушить непокорных славян, хранивших верность Святому Православию. Так в окружении хана Батыя появился тайный папский агент Альфред фон Штумпенхаузен. Этот «рыцарь», искушенный в коварных интригах, рассказывал жадным на добычу кочевникам сказки о несметных богатствах русских городов, о храмах, купола которых якобы покрыты листовым золотом. Фон Штумпенхаузену удалось направить Батыево нашествие на Русь.

Там, где проходили монголо-татары, цветущая Русская земля обращалась в пустыню, лишь кое-где в лесных чащобах укрывались жалкие кучки беглецов.

Нетронутыми оставались только северо-западные области, куда из-за болот и лесов не сумела проникнуть монгольская конница. Но коварный Рим жаждал добить и этот последний оплот Православной Руси. Сразу же после Батыева нашествия папа начал рассылать буллы с кощунственным призывом к «крестовому» походу против обескровленного русского народа. Если бы латиняне подчинили себе Новгород, с русским Православием было бы покончено.

В Новгороде правил двадцатилетний князь Александр Ярославич. Несладким было новгородское княжение среди постоянных раздоров и смут, учиняемых здешней вольницей. Юный князь отличался благочестием, ему больно было видеть творившееся вокруг беззаконие, но по новгородским обычаям князь не имел права вмешиваться во внутренние дела города. И не властным, а кротким словом пытался князь Александр умирить бурление вечевых страстей. Он славился своим милосердием. Во время часто постигавшего Новгород бедствия – голода – опустошал он княжескую сокровищницу, будучи истинным другом всех нуждающихся и обездоленных, отцом вдовицам и сиротам, питателем нищих и убогих. Князь Александр был необычайно красив – телом и духом. Его достоинства вызывали восхищение даже в загрубелых сердцах новгородцев, говоривших: «Князь наш – святой».

Ревнитель благочестия, молитвенник и постник, благоверный князь Александр не забывал и о своем долге правителя – готовился защищать Церковь и народ силою меча. Он освоил ратное искусство так, что превосходил в этом опытнейших своих витязей. Зная о хищных планах Запада, он начал строить крепости на границах Новгородской земли. Окончить строительство благоверный князь не успел.

Папские буллы для европейских монархов того времени являлись приказами, ослушаться которых решались немногие. В 1240 году шведский король получил буллу, предписывавшую «крестовый» поход на Новгород, и немедленно снарядил войска под предводительством своего зятя Биргера. Многочисленная, до зубов вооруженная шведско-норвежская армия высадилась в устье реки Ижоры. Слабость новгородской дружины была известна захватчикам, они предвкушали легкую победу и богатую добычу. Они шли насиловать совесть православного народа. Вместе с ними были бискупы и мейстеры, готовившиеся «крестить» порабощенных русских по латинскому обряду. Надменный Биргер послал юному благоверному князю вызов: Знай, что я уже здесь и пленяю твою землю. Хочу взять в плен и тебя. Если можешь мне сопротивляться – сопротивляйся.

Святой князь Александр не испугался похвальбы шведского вояки. Да, Новгороду неоткуда было ждать земной помощи, но князь-молитвенник уповал на помощь Небесную. И он воззвал: Боже Праведный, Великий, Превечный и Всемогущий! Малому стаду верных Твоих Ты дал надежду не бояться нападающих на них. Призри и ныне, Прещедрый Владыко, разори гордыню врага этого, похваляющегося разрушить Святую Церковь Твою, истребить веру православную, пролить неповинную кровь христианскую. В ту же ночь стоявший на страже новгородский воин узрел дивное видение: святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб, облеченные в багряные одежды, спешили на помощь своему родичу, благоверному князю Александру.

Наутро святой князь Александр с горсткой храбрецов обрушился на чужеземные полчища и сбросил их в море. Русские витязи являли чудеса доблести: один из них прорвался сквозь стан врагов и подрубил шатер их полководца, другой в одиночку потопил шведский корабль. Сам благоверный князь Александр копьем возложил печать на лицо гордеца Биргера. Потери врага насчитывались тысячами, в русской дружине был убито всего двадцать воинов. За эту победу народ присвоил святому князю Александру имя Невского.

В том же 1240 году хан Батый предпринял новый поход. На сей раз монголо-татары вторглись и в Европу, разгромили болгар и венгров, прошли по Балканским странам, достигли Италии – и только тут повернули назад. Казалось, римскому папе впору было бы оставить интриги и позаботиться о собственной безопасности. Однако ненависть самозванного «наместника Бога на земле» к истинной вере Христовой – Православию – была слишком сильна. Вскоре папский приказ покончить с непокорным Новгородом получила мощнейшая военная сила Европы – Ливонский рыцарский орден, возникший при соединении Тевтонского ордена и Ордена меченосцев.

Новгородская вольница быстро забыла, кому обязана своим спасением от шведского нашествия. Во время очередного мятежа вече заявило благоверному князю Александру: Ты сам по себе, а мы сами по себе. Он кротко удалился в Переяславль, жители которого встретили его с великой радостью. Но вот, неблагодарные новгородцы увидели вблизи от своих стен одетых в железо ливонских рыцарей, и ужас объял весь город. К благоверному князю Александру отправилось из Новгорода покаянное посольство, и он, забыв былые обиды, вернулся, чтобы вновь защитить Церковь и народ.

Пойдем, возьмем в плен русского князя Александра: славяне должны быть нашими рабами, – похвалялись папские рыцари. Но гордыня их погибла на льду Чудского озера. Там в кровавой сече – Ледовом побоище русские ратники, ведомые святым князем Александром, наголову разгромили Ливонский орден, положив конец западным посягательствам. Историк Церкви М. В. Толстой замечает: Можно думать, что Сам Господь хранил Новгород как оплот со стороны Запада, более опасного для Руси, нежели орды монгольские: татары разоряли государство и губили народ, а латинство грозило опасностью для самой чистоты веры православной.

После Невской и Чудской битв святой благоверный князь Александр получил громкую славу непобедимого воина. Его именем посланцы русских княжеств даже пытались испугать хана Батыя. Услышав такие речи, Батый усмехнулся и послал сказать русскому герою: Если хочешь сберечь свою землю, приезжай ко мне на поклон.

Полководческая слава не затуманила разум благоверного князя Александра. Чуждый тщеславия, он понимал, что не может сопротивляться полумиллионному войску монголо-татар, и если не подчинится требованию властелина Золотой Орды, то погубит свой народ.

Смиренный святой князь был готов поклониться хану, которого Бог почтил царством. Однако в Орде русских князей ждало еще одно испытание: их понуждали проходить через огонь и кланяться войлочным идолам. За отказ изменить таким образом вере Христовой был жестоко умерщвлен князь-мученик Михаил Черниговский. Долг государственного мужа повелевал благоверному князю Александру ехать к Батыю, христианская совесть воспрещала ему участвовать в языческой мерзости. Перед поездкой святой князь приобщился Животворящих Таин Господних: он был уверен, что в Орде ему предстоят пытки и смерть за Христа Спасителя.

Прибыв в ханскую ставку, благоверный князь Александр со спокойной твердостью отказался проходить через огонь. Но на сей раз ожидаемого всеми приказа казнить ослушника не последовало. Батыю хотелось взглянуть на знаменитого русича, и хан приказал ввести его к себе без языческих «формальностей». Войдя, святой князь Александр преклонил колена перед Батыем со словами: Царь! Я кланяюсь тебе потому, что Бог дал тебе власть над народами. Но идолам не стану кланяться. Ибо служу Единому Богу.

Прекрасный, кроткий облик русского князя, его мудрые речи смягчили сердце владыки Золотой Орды. Батый принял русича как дорогого гостя и обещал мир его народу.

После смерти Батыя правителем Золотой Орды стал его сын Сартак. На русском великокняжеском престоле в то время находился Андрей Ярославич.

В отличие от своего брата, благоверного Александра, он был человеком легкомысленным, почти не занимался делами правления, позволял себе дерзости в отношении к монголам. Хан Сартак не хотел терпеть мятежного князя и направил на его земли карательное войско. Услышав о приближении монголо-татар, князь Андрей бежал в Швецию, а его святой брат Александр Невский поспешил в Орду: расплачиваться за братние грехи, вымаливать пощаду Руси.

Благоверному князю Александру удалось не только остановить новое кровопролитное нашествие, но и изменить сам характер отношений между Ордой и Русью. Хан и князь произвели друг на друга огромное впечатление, они стали побратимами. Сердечная дружба правителей отразилась на их народах: ордынское иго над Русью начало приобретать черты союза. В первую очередь это коснулось Церкви. Еще в «Великой ясе» Чингисхана предписывалось уважение к христианам – этот завет своего вдохновителя монголы позабыли в пылу завоеваний, Сартак о нем вспомнил. С той поры в ханских ярлыках, которые выдавались русским митрополитам, монгольским баскакам и воинам запрещалось хулить православную веру и чинить обиды духовенству под страхом смертной казни. А в самой Золотой Орде была учреждена епархия Русской Православной Церкви.

Получив от Сартака ярлык на великокняжеский престол, святой князь Александр вернулся в отечество – возрождать Русь из развалин. Как отец заботился он о народе – помогал людям устраиваться на пепелищах, отстраивать разрушенные города, восстанавливать храмы и монастыри. При нем жители возвратились в дома, земледельцы к плугу, священники к алтарям, – пишет историк Н. М. Карамзин. Но самым главным было не допустить нового набега, нового опустошения. В 1257 году с целью упорядочения сбора дани татары решили провести перепись населения русских княжеств. Благоверный князь Александр понимал, что необходимо подчиниться, убеждал в этом своих подданных, и перепись шла спокойно, пока дело не коснулось новгородской вольницы. Новгород взбунтовался.

Чтобы не допустить грозной мести Орды, благоверный князь Александр сам подавил этот мятеж. Он лишил княжения и сослал собственного сына, примкнувшего к восставшим, казнил зачинщиков бунта. Милосердный и кроткий, благоверный князь Александр явился тут беспощадным, ибо безумные действия новгородских «свободолюбцев» являлись преступлением против родного народа. Как зеницу ока берег святой великий князь мир и порядок на Руси, и понемногу, несмотря на тяжкую дань татарам, начали восстанавливаться силы отечества нашего.

Через два года после новгородского бунта в северных княжествах вновь начались волнения, чреватые гневом Орды. Сартак правил недолго. Его преемник хан Берке, желая избавить своих людей от хлопот по сбору дани, отдал это дело на откуп «бесерменам» – купцам и ростовщикам. «Бесермены» притесняли русский народ гораздо сильнее, чем ханские баскаки. Более того, нарушая даже монгольские законы, они дерзали оскорблять православную веру. Особенное возмущение в народе вызывал оказавшийся среди «бесерменов» отступник, монах-расстрига Зосима. Не вынеся поношений от изменника, жители Ярославля убили Зосиму, от этой искры вспыхнул мятеж и прокатился по северо-русским княжествам: «бесерменов» стали убивать или изгонять повсюду. Распространялись лживые слухи, что сам благоверный великий князь Александр приказал «бить татар» и готов возглавить борьбу с Ордой. Огромного труда стоило святому великому князю смирить восстание, и вновь отправился он в ханскую ставку, чтобы предотвратить возмездие за самосуд над сборщиками дани.

То был последний земной подвиг благоверного князя Александра. Он сумел объяснить хану Берке происшедшее, умилостивить повелителя Орды и склонить его на дарование Руси прав, фактически возвращавших ей самостоятельность. К утвержденной Сартаком свободе Русской Церкви добавил Берке самоуправление по русским законам и освобождение русских воинов от участия в татарских завоевательных походах. От ига Батыева оставалась только необходимость выплаты дани.

Эти радостные вести святой князь Александр не смог сам донести до своего народа. Богатырское здоровье его надломилось под тяжким бременем служения отечеству. По пути домой он тяжко заболел и, предчувствуя кончину, принял иноческий постриг, сменив княжеское имя Александр – Защитник народа на смиренное монашеское имя Алексий, что также означает Защитник. Приняв напутствие Святыми Дарами, отошел он ко Господу, за терновый венец земного княжения увенчавшему его чистую душу венцом славы Небесной.

Да, от этой утраты содрогнулась Земля Русская. Стонали Псков и Ярославль, Суздаль и Ростов, обливался слезами Владимир, рыдал буйный Новгород. Во время земного подвига благоверного князя Александра он имел много недоброжелателей, называвших его душителем вольности, татарским угодником, – теперь эти безрассудные хулители плакали вместе со всеми. Святой великий князь не был «добреньким», он был истинно добр. Он искал не любви человеческой, но блага отечества. Он служил не страстям толпы, но делу Божию. Он сострадал горю народному – и беспощадно карал предателей, отступников, гордых «свободолюбцев». Он пламенно любил Русь – и властной рукою гнул непокорных соотечественников под ордынское ярмо, ибо иного выхода не было. Он был прославленный воин, но более славился, когда смиренно склонял колена перед ханами, предстательствуя за родную землю. Он обладал несравненным даром любви к ближнему, этот дар позволил ему завоевать благоволение ордынских властителей, чувствовавших в нем не лукавую лесть, а искреннюю любовь к себе. Святой великий князь Александр Невский явился идеалом благоверного правителя, житием своим исполнившего евангельский завет мудрости змииной и кротости голубиной.

И вот, когда зашло солнце Земли Русской, даже хулители его поняли, кого утратила Русь. Некому стало держать щит против западного коварства, преображать в милость гнев могучей Орды, смирять княжеские междоусобицы и народные смуты. Чувство беззащитности, острое чувство сиротства охватило народ, потерявший строгого, мудрого, святого своего вождя. Но не оставил благоверный князь Александр Невский народ свой, не позабыл он земную родину и в Небесном Отечестве. Когда настал Божий срок освобождения Руси, в час Куликовской битвы предивное чудо увидели иноки у его гробницы: сами собой загорелись свечи, и святой князь Александр Невский восстал из гроба, спеша на помощь своему родичу и наследнику своей славы, благоверному князю Димитрию Донскому. С той поры множество знамений и чудес было явлено от честных мощей святого благоверного князя Александра. Перед Престолом Всевышнего является он богоприятным ходатаем за русских людей – врачевателем немощных, опорой благочестивых, вдохновителем мужественных.

Дорогие во Христе братья и сестры!

Недаром повсюду в нашей епархии так горячо почитают благоверного князя Александра Невского, сумевшего в жестокое свое время любовью утвердить мост между Русью и Востоком. И насколько легче нам, нынешним, заслужить приязнь добрых среднеазиатских народов – хватило бы только в сердцах наших христианского братолюбия.

Часто из-за малодушия и маловерия начинаем мы сетовать: мол, невозможно жить по-Божьи, хранить себя в чистоте среди тревог нашего времени, мирских забот, соблазнов и скорбей. Но вот, благоверный князь Александр Невский жил в миру, среди войн и раздоров, выносил нечеловеческий груз государственных забот и одновременно являлся ревнителем церковных уставов, пламенным молитвенником, человеколюбцем и боголюбцем, чуждающимся греха и сияющим святостью. По слову жития, и в страшную годину гнева Божия возрос блаженный Александр, как вешний благоуханный цвет Земли Русской, в умилостивление прогневанного Господа и в утешение остатку людей Его на земле родной. Так да вдохновит нас благодатный пример святого князя на жизнь по духу евангельскому, дабы не рабствовали мы мирской суете, а являлись светом миру.

Твердым щитом Церкви и всего народа русского является Небесный предстатель наш святой благоверный князь Александр Невский. И ныне, в день славной памяти его, воззовем же в чаянии скорой и верной помощи:

Яви тя Христос яко некое Божественное сокровище Российстей земли. Егоже моли спасти град сей, и державе сродник твоих богоугодней быти, и сыновом российским спастися.

Аминь.