[03.03.2016] Виктор Иванов об актуальных вопросах реализации Стратегии государственной антинаркотической политики
Выступление на научно-практической конференции, Москва
Добрый день, уважаемые коллеги!
9 июня 2010 года Президент Российской Федерации своим Указом утвердил Стратегию государственной антинаркотической политики Российской Федерации, которая стала первым программным документом такого уровня и сконцентрировала в себе все накопленные на тот момент теоретические знания и практический опыт.
Вместе с тем за прошедшие шесть лет интенсивная и целенаправленная антинаркотическая политика позволила фундаментально продвинуть и углубить понимание наркопроблемы, что должно быть соответствующим образом отражено в новой редакции Стратегии.
Этого, к слову говоря, требует и общий подход к стратегическому планированию в нашей стране, в частности, согласно Федеральному закону от 28 июня 2014 года 172-ФЗ "О стратегическом планировании в Российской Федерации", корректировка документов стратегического планирования должна проводиться каждые 6 лет после их принятия.
Наркотики – это сложное социальное явление, имеющее множество граней и особенностей.
Первой ключевой особенностью мировой наркоситуации являются два географических наркофеномена – два планетарных по масштабу центра производства, – героина в Афганистане и кокаина в Латинской Америке, – которые приобрели поистине индустриальный характер и обеспечивают многолетнюю перманентную генерацию всего спектра угроз.
Во-первых, в Афганистане и Латинской Америке ежегодно продуцируются наркотики – героин и кокаин – на сумму свыше пятидесяти процентов всего мирового криминального оборота, что за 16 лет этого миллениума обеспечило поступление в транснациональные преступные сети четырех триллионов долларов.
Во-вторых, масштабное производство и последующий транзит наркотиков к отдаленным рынкам сбыта вызывают резкий рост насилия в различных его формах, особенно в транзитных регионах, и напрямую подрывают социально-политическую стабильность в странах транзита.
В-третьих, именно на почве наркотранзитных маршрутов вырастает и буквально расцветает насильственный и террористический аспект наркогруппировок, направленный на борьбу с властью и конкурентами за жизненное пространство, при этом наркогруппировки быстро идеологизируются и обретают черты террористических организаций при соответствующей искусно срежиссированной медийной поддержке отдельных внерегиональных держав.
В-четвертых, от употребления афганских опиатов и южноамериканского кокаина за эти годы погибло, по самым скромным подсчетам, более 3 миллионов человек.
По сути, наркопроизводство и наркотрафик превратились в прямую угрозу национальной, региональной и глобальной безопасности, что требует адекватного ответа со стороны международного сообщества путем соответствующей правовой квалификации этого явления и использования мер, имеющихся в арсенале Совета Безопасности ООН.
Второй ключевой особенностью является то, что наркотики в России, как и во всем мире, неразрывно связаны с транснациональной организованной преступностью. Следует подчеркнуть, что подавляющее большинство наркотиков попадает к нам из-за рубежа: героин – из Афганистана, синтетика – из Юго-Восточной Азии и Европы, гашиш – из Африки (Марокко), кокаин – из Латинской Америки.
Поэтому основным источником повышения эффективности нашей правовой системы в сфере борьбы с наркопреступностью является фокусирование всех основных ресурсов государства на борьбу с крупной транснациональной организованной преступностью. Прежде всего мы должны совместными усилиями наносить удары по штабам организованной наркопреступности, которая, по сути, целиком имеет транснациональный характер.
Один только пример – дело Шилова, который организовал транснациональный наркокартель по крупнооптовым поставкам в Россию бросовых отходов фармацевтического мака из Испании.
В результате ликвидации этого преступного сообщества удалось кардинально, в 3 раза, снизить притоносодержание в жилом секторе и обеспечить десятикратное падение рынка ацетилированного опия в Российской Федерации.
Подобная транснациональная оргпреступность задействует все имеющиеся возможности для снижения рисков своего криминального промысла. В частности, показательно, что свою озабоченность по уголовному преследованию преступного сообщества Шилова высказали 32 депутата Государственной Думы и члена Совета Федерации, направившие соответствующие обращения в адрес ФСКН России. Также в защиту Шилова было выпущено более ста публикаций в средствах массовой информации.
Бить по штабам крайне трудно. Но надо. Это главное в нашей работе.
Проблема транснациональной организованной преступности предельно конкретизирует и актуализирует вопрос оценки эффективности деятельности правоохранительных органов.
По сути, оказывается, что без подрыва транснациональной инфраструктуры наркоторговли любые силовые меры практически не достигают результата, т.к. эта инфраструктура – словно ДНК – вновь и вновь самовоспроизводит криминальные матрицы.
Непонимание современной природы организованной наркопреступности, имеющей транснациональный характер, приводит к печальным или иногда комическим последствиям.
В частности, некий Институт правоприменения при Санкт-Петербургском университете, с упорством, достойным лучшего применения, пытается обосновать понятие медианной массы изымаемых наркотиков как способа оценки эффективности работы правоохранительных органов.
Эта псевдометодика направлена на введение в заблуждение общественности путем подмены содержательной оценки деятельности полицейских структур, направленной на уничтожение наркосетей, манипуляциями с помощью математической статистики.
Очевидной целью этих манипуляций является обнуление 11 тысяч проведенных ФСКН России операций по изъятию крупных партий наркотиков из оптового оборота, которые, стоит подчеркнуть, составили 90 процентов всех изъятых в Российской Федерации наркотиков.
Вместе с тем и действующая на протяжении десятилетий система оценки работы правоохранительных органов, базирующаяся на подсчете валового количества зарегистрированных преступлений, также представляется не оправданной.
Вполне понятно, что эффективность воздействия на наркоситуацию в обществе определяется не количеством уголовных дел, а количеством ликвидированных организованных преступных групп и сообществ, что и должно быть конечным показателем эффективности проведенной работы правоохранительных органов.
Необходимо существенно скорректировать систему государственной статистики в сфере противодействия незаконному обороту наркотиков. Полагаю, что данная стратегическая задача должна быть отражена в новой редакции Стратегии государственной антинаркотической политики.
Таким образом, перед нами колоссальное поле для научной разработки, и я обращаюсь к участникам сегодняшней конференции подключиться к решению этой проблемы.
Еще одним важным вопросом в рамках направления борьбы с транснациональной оргпреступностью является имплементация положений Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности 2000 года, так называемой Палермской конвенции, в наше национальное законодательство.
Ключевой задачей в этом направлении является ужесточение уголовной ответственности за преступления, связанные с организацией, руководством и участием в транснациональном преступном сообществе, путем внесения соответствующих изменений в статью 210 Уголовного кодекса Российской Федерации.
Третьей ключевой особенностью проблемы является то, что низовое звено распространения наркотиков полностью состоит из самих наркопотребителей. Поэтому важнейшим элементом новой редакции Стратегии государственной антинаркотической политики должна стать организация системы реабилитации наркопотребителей как фундаментального метода подрыва низового розничного сбыта наркотиков.
В соответствии с докладом Правительства Российской Федерации Президенту России, "мероприятия по комплексной реабилитации и ресоциализации эффективно защищают общество от асоциального и криминального поведения наркопотребителей, способствуют снижению уровня преступности и вносят существенный вклад в профилактику распространения наркомании и ВИЧ-инфекции".
Именно с этой целью в наше законодательство был имплементирован механизм правового побуждения наркопотребителей к лечению и реабилитации. Анализ правоприменительной практики подтверждает наличие широких возможностей для его реализации. Так, в 2015 году из 120 тысяч осужденных 90 тысяч осуждены за хранение наркотиков без цели сбыта, все они, сто процентов, являются наркопотребителями. При этом половина из них направлены в места лишения свободы, а другая половина осуждена условно, т.е. отпущены в общество.
Посадить наркопотребителя в тюрьму не значит защитить общество от преступника. Наоборот, выйдя через полгода-год из тюрьмы он вновь, как правило, с удвоенным рвением после "усвоения курса" криминальной культуры вернется к потреблению наркотиков и участию в их незаконном обороте.
Страна буквально вопиёт – ежегодно в наш адрес поступают тысячи писем матерей и близких наркопотребителей, призывающих направлять их не в тюрьмы, а на реабилитацию.
Хочу зачитать выдержки только из одного письма, но типичного, поскольку таких писем тысячи.
Для решения этой проблемы нужно, во-первых, перевести ответственность за преступления по части второй статьи 228 УК РФ в категорию средней тяжести, снизив верхний срок наказания с 10 до 5 лет и, во-вторых, предоставить компетенцию суду направлять осуждаемых по данной статье на реабилитационные процедуры.
Приоритет социальной реабилитации наркопотребителей над их уголовным наказанием, связанным c лишением свободы, отражен в ведущих международных нормативных правовых актах, в том числе, в резолюциях Комиссии по наркотическим средствам ООН и Генеральной Ассамблеи ООН.
При этом должно быть абсолютно не важно, имеем ли мы дело с теми, кому поставлен диагноз "больной наркоманией" или "потребитель с вредными последствиями", или просто с установленными наркопотребителями.
При этом соответствующие статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, обеспечивающие возможность судам направлять на реабилитацию, – 72.1, 73 и 82.1 – распространяются только на больных наркоманией, т.е. только тех, кому этот диагноз поставлен.
Более того в нашем законодательстве отсутствует правовое понятие "наркопотребителя" как лица, употребляющее наркотики в немедицинских целях, т.е. де-юре наркопотребители в Российской Федерации не существуют вовсе.
Тем самым 6,5 миллионов людей не подпадают под уже созданные регулирующие механизмы побуждения к прохождению реабилитации. При этом природа наркомании такова, что переход наркопотребителей из одной категории в другую занимает достаточно короткое время. Стало быть, по действующему законодательству, государство начнет работать с ними только тогда, когда наркопотребители превратятся в законченных наркоманов.
Поэтому необходимо, в соответствии с международным опытом, объединить всех наркопотребителей под одним правовым понятием в базовом законе 3-ФЗ, а понятие "больной наркоманией" оставить только для медицинских целей.
В новой редакции Стратегии должен быть также конкретизирован круг субъектов антинаркотической деятельности, в частности, отражена роль ФСКН России как координатора деятельности не только федеральных органов исполнительной власти, но и субъектов Российской Федерации в сфере реабилитации, а также определена необходимость и позиция уполномоченного органа государственной власти субъекта Российской Федерации, ответственного за реабилитацию в регионе.
Совершенно понятно, что этот новый вид деятельности, по сути, новая отрасль должна быть обеспечена соответствующими финансовыми гарантиями.
В настоящее время существуют два действенных юридических механизма, которые позволяют администрировать деятельность негосударственных организаций и, по сути, выступают способом их найма: это предоставление субъектами Российской Федерации грантов на конкурсной основе и сертификаты на реабилитацию.
В перспективе, в соответствии с решениями заседания президиума Государственного совета РФ, необходимо сформировать систему государственного заказа на услуги НПО в сфере социальной реабилитации и ресоциализации наркопотребителей.
Иными словами, необходимо реализовать закрепленные Федеральным законом № 3-ФЗ, но до сих пор не реализованные гарантии оказания социальной реабилитации государством.
Уважаемые коллеги!
Сегодня мною озвучены ключевые элементы новой парадигмы антинаркотической политики, одобренные Президентом России и требующие отражения в новой редакции Стратегии государственной антинаркотической политики и в других нормативно правовых актах.
Спасибо за внимание.